GEN. №1

[FendomFest]

Конкурс "Фанфикшен".
Номинация: Gen
Автор: Castiligioni
Фандом: Shiki
Название: Жизнь и Цель.
Персонажи: Озаки Тошио
Предупреждение: psychology

Есть разные люди… Каждый из них в чем-то хорош, а в чем то плох. Можно быть глупым и добрым, красивым и жестоким… Противоречия переплетаются в каждом человеке – это и делает их непохожими друг на друга.

«Судьба любит шутить над нами, сталкивая нас и втравляя в свои игры. А потом просто оставляет решать созданные ею самой проблемы и уходит восвояси. И больше всего ей нравится вмешиваться в мирную жизнь и выливать на людей ливни отчаянья, страха и ненависти. Она доводит до убийств и кровной войны. А мы? Мы лишь пешки в чьей-то большой шахматной партии. Их исчезновения никто не заметит, а если заметит, то лишь покачает головой, сетуя, что не заметил вражеской атаки»

Озаки Тошио невесело ухмыльнулся. Да… Такие мысли посещали его все чаще. Слишком много крови он пролил. Да, его жертвы не были невинны, но убийство есть убийство.

«Сколько времени уже прошло с той кровавой резни? Я даже не веду счет дням и неделям. Зачем? Забыть это не поможет ни время, ни работа. Может судьба все еще играет мной и подстерегает в самом неожиданном месте? Ждет момента, чтобы сокрушить остатки моего разума и самообладания. Что ж, мне уже все равно»

На главврача клиники Озаки было жалко смотреть. Нет, он не показывал своих мыслей пациентам, он продолжал улыбаться, когда больные шли на поправку, но его глаза уже давно угасли. Не было в них той силы и мощи, что давало надежду всем окружающим, будь то взрослый или ребенок.

Рабочий день закончился. «Еще один день, который нельзя вернуть»

Разум Озаки всколыхнуло неприятное воспоминание.

***

Взмах, удар, хруст, крик. Повторение и повторение. С каждым разом его одежда покрывается все большим слоем крови, а разум все более и более теряет осмысленность. Его это уже не волнует. Озаки Тошио совершает благое дело, все, что он делает - правильно.
«А так ли правильно?» эта мысль пробралась в голову неожиданно, как будто бы ждала подходящего момента, момента, когда он будет меньше всего к ней готов. «Я убиваю, я осознаю это, я уже принял данное как действительность. Но правильно ли это?» Тошио сомневался, нет, он не чувствовал раскаяния, он даже не изменял последовательность своих действий. Молоток неизменно вздымался над корчащимся телом, потом опускался, и кровь все так же лилась на него.
«Что я могу изменить?» в отчаянии подумал доктор. Хотя никто уже не мог по нему определить его профессию. Скорее уж назвал бы мясником, а не спасителем людских жизней. Тошио вдруг резко остановился. «Неужели это были мои мысли? Я не мог об этом задуматься! Ведь я прав! Они сами убивали и продолжили бы убивать. Вампиры, шики, демоны - без разницы как называть! Название не меняет факта. У меня есть все права убивать их, и не имеет значения, кто они и кем были при жизни. Они и так мертвы…»
Все. Дальше спорить бессмысленно. Да и с кем он спорит? Он оправдывается сам перед собой, точнее не может оправдаться. Его разум и его сердце твердят разные вещи. Часть его хочет убивать, она наслаждается зрелищем, каждым взмахом и ударом, каждой каплей крови. Другая же часть заставляет его сомневаться, внутренне содрогаться от последнего взгляда мечущейся жертвы, вселяет в него страх.
«Если не я, то кто? Я все это начал, не могу же я просто взять и уйти, не могу, да и не хочу, защищать их. Да и никто уже не сможет остановить мирных жителей, внезапно осознавших, что ими управляла и заставляла дрожать от испуга маленькая горстка нелюдей. Они вернулись в доисторическую эпоху, когда готовность убить, определяла возможность выжить»
Мысли, мысли, мысли… Всего лишь мысли. Нет, у Озаки Тошио, главного врача не хватит решимости остановить себя. Он будет убивать и, убивая, спасать жизни. Пусть вся ответственность ляжет на него, пусть весь груз вины будет нести он один. Чем больше убьет он, тем меньше убьют невинные жители. Пусть они видят, как бесстрашно он уничтожает тех, кто когда-то был признан умершим.
«Я не покажу того, что чувствую. Я буду убивать с каменным лицом и не буду слушать мольбы о пощаде. Я сделаю так, что из всех, меня признают как самого кровожадного и жестокого убийцу. Так им будет легче считать себя нормальными. Так они не заметят истины, того, что сами перестали быть людьми, а если и заметят, то будут знать, что есть человек гораздо хуже их. Такова природа всех людей»
За всю кровавую резню он ни разу не дрогнул, рука была твердой до самого конца. Тошио ни разу не отвернулся. Вот только сердце бешено стучало о ребра, и бешеная боль терзала разум.

***

Сейчас он вспоминает об этом с легкой иронией. «Какая разница? Оправдание мне не нужно, а оплакивать почивших вампиров у меня нет желания»

И все же было кое-что, что волновало доктора. Его друг исчез вместе с шики. Будто бы это было расплатой. Вряд ли Тошио сможет его найти и еще менее вероятно, что сможет понять.

– Сейшин, интересно: где ты сейчас? Может быть очень далеко, а может быть прячешься в соседнем городе, – Озаки в который раз начал гадать о мотивах поступка молодого монаха. Он говорил вполголоса, хотя в больнице никого кроме него не было. Внезапно его взгляд обратился в сторону окна – Однако, сегодня прекрасный день.

День был действительно чудесный. Солнце уже садилось, но красно-розовые лучи, пробивающиеся из-за облаков, освещали всю окружающую его местность. Сотобу уже частично восстановили после пожара. Дома еще строились, но сквозь прогорелую землю пробрались цветы и трава. Быстрорастущие кустарники успели собраться в небольшую рощу. Вдали слышался стук молотков: где-то еще работали. Начинали стрекотать цикады. Свет, проходя сквозь капельки вечерней росы на цветах, красиво поблескивал. Картина умиротворения, полностью противоположная недавним событиям. Но, когда смотришь на нее, на реальность, которая никуда не исчезает, поневоле начинаешь сомневаться. Может все это был сон?

«Да, прямо как в той легенде о мудреце, которому снится, что он бабочка, а когда он просыпается, то он уже бабочка, которой снилось, что она мудрец. Кто знает, где была истина»

Но, несмотря на весь свой скептицизм, Тошио решил прогуляться. Развеяться тоже неплохо. Он вышел из здания больницы и зашагал. Куда? Вряд ли врач вообще задумывался об этом. Он просто наслаждался тем немногим, что его сердце еще не могло отринуть.

Шаг за шагом ноги вывели его к старому дереву. Оно стояло на небольшой полянке, вдали от дороги. Все обожженное, черное как уголь. Издали Тошио показалось, что это просто палка, воткнутая в землю.

– И как ты вообще выжило? Невероятная удача, – врач подошел и погладил обугленный древесный ствол. Он уже собирался уходить, когда, приглядевшись, заметил маленькие, зеленые листочки, пробивающиеся сквозь гарь и копоть. – Даже ты хочешь жить? – Тошио задумчиво достал сигарету и покрутил ее в руке. Медленно, как бы нехотя, поднес к ней зажигалку.

Даже дерево имеет какую-то цель.

«С каких пор я начал сравнивать себя с деревом? И еще интереснее, почему я ставлю себя ниже него? Что за глупые мысли!» – он сердился на себя, на это дерево, на вампиров, на неудачную судьбу и на весь мир в целом.

«Глупости!» – Озаки Тошио развернулся и зашагал в сторону своего дома. Четко, размеренно, без остановок. А незажженная сигарета, выброшенная не глядя, так и осталась у корней некого дерева, вызвавшего столько эмоций.

Вот только… Солнце успело осветить последним затухающим лучом лицо проносящегося мимо домов доктора: спокойное лицо и полные уверенности глаза.

Кто знает, что снилось бабочке или мудрецу, главное оба успели вовремя проснуться.